Статья о том, чем заканчивается терапия и как начинается жизнь, о которой так много пишут психологи, но могут показать единицы.

За 10 лет практики и мной изучено более 150 статей и книг, мнений и точек зрения на то, что такое терапия, какая она должна быть, чем начинается и как заканчивается. Тексты эти выглядят как разграничение ответственности терапевта и клиента, или информирование клиента о том, что терапия это не только про позитивные эмоции, а про разгребание прошлых наслоений, аффектов и прочего.

В чем смысл существования человека, в философии и психологии — предмет дискуссий, в том числе и научных. С точкой зрения З. Фрейда знакомы многие, тем не менее это не единственная точка зрения на развитие человека. Например А. Маслоу и К. Роджерс поддерживали и описывали термин самоактуализация, который звучит как «воплощение в жизнь полного потенциала человека». Что привело к созданию гуманистической психологии, которая основана уже не на фрейдовских влечениях, а на смыслах и ценностях.

И тем не менее ко мне на консультации приходят люди, которые приходят не хвалиться удовольствием и результатами, а приходят разбираться с тем, почему удовольствия нет.
Часто фокус внимания лежит на других людях «Почему он так себя ведет?», еще чаще на том, чтобы родители разрешили детям удовольствие, которое у них, у родителей, табуировано. Здесь становится понятен смысл невроза, когда ребенок очень долго ждет разрешения вести\жить\работать\заниматься_сексом так как он хочет, что явно противоречит родительским табу.
Терапевт, в одной части своей работы является разрешителем на право что-то иметь без указки родителей, а также легализует чувства, которые появляются, когда ребенок решает жить свою жизнь отдельно и по своим законам.
Что же приносит удовольствие моим клиентам, что же они хотят получить о меня:
— разрешение на сексуальную жизнь, которая приносить им полную реализацию их влечений.
— разрешение и легализацию той деятельности (работы, хобби), которая приносит удовольствие именно им. Потому что понимание о том, где нужно работать, а где удовольствия часто вообще выглядит как взаимоисключение. Именно здесь часто игнорируется рекомендация школьного психолога о том, к каким профессиям склонен ребенок.
— разрешение и легализацию на завершение отношений, которые разрушают (деструктивные и токсичные).
— разрешение и легализация выхода из жертвенной позиции. То есть адаптация не за счет манипуляций, а счет просьб, конфликтов и регулирования дистанции.
— разрешение и легализация сепарации от родителей. То есть иметь собственную жизнь, построенную на собственном опыте ошибок и побед и свободу от критики такого образа жизни.
— разрешение и легализации получать подарки от людей и не быть им должным за это. Тема долженствования настолько глубока и сложна, и так часто нет времени на ее изучение, что является источником сильного раздражения и агрессии. Из-за того, что то, что называется подарком, часто является точкой входа в манипуляцию. Я тебе подарил вот это (машину, телефон, деньги) и ты теперь должен мне вот это (обычно потерю автономии).
Типичный пример в данном случае: жилплощадь, предоставленная родителями детям якобы безвозмездно, а на самом деле с целью контроля и постоянного вмешательства в их жизнь.

Повторюсь, что с моей точки зрения, терапевт разрешает и легализует вместе с клиентами регуляцию удовольствия ими самими, а не сторонними лицами.
И не так просто это выглядит на самом деле. Потому что удовольствие связано с наказаниями, травматизацией, унижениями, остановкой развития в пубертатном периоде (здесь все вместе, еще и с травматизацией сексуальности подростка).
И часто приходят клиентки, у которых психолог просто занял место родителя и теперь является более добрым родителем-регулятором. Жуть конечно, в каждый мой пятый клиент пришел именно от такого психолога…
Очень важная часть — это аффект в терапии. То есть негативные эмоции, связанные с отсутствием удовлетворения потребности. первое время, даже когда потребность удовлетворяется, человек будет испытывать негативные эмоции.
Почему так?
Потому что в процессе развития личности, и в процессе стремления к этой потребности что-то случилось и вместо удовольствия появился аффект. И эта история с аффектом будет повторяться до тех пор, пока он весь не появиться в осознанном.
Пример: я очень люблю ходить в кино один.
Сколько раз я был в прошлом году в кино один? Пару раз и то, когда сильно ругался с женой. Потому что злость закрывала стыд от удовольствия, и я мог себе это позволить.
Это такое удовольствие и столько стыда может появиться от этого, что я игнорирую данный способ отдыха. Равно как и походы в лес для меня в одиночку имеют такое значение и такое количество переживаний, что в одиночку я хожу очень редко, когда вообще готов это принять.
Сейчас, например, чтобы позволить себе такую роскошь (роскошь для меня) я хочу сделать такой отдых в качестве награды за достижение цели. Такие терзания по поводу кино для вас могут оказаться забавными, тем не менее, вы можете запросто найти такое «кино» у себя, в качестве табу. И поверьте, таких запретов много.

Так в вот в терапии с клиентами я стремлюсь к поиску и удовлетворению потребностей, удовольствие от которых будет переносимо и регулируемо изнутри. Чтобы внутренний критик заменился на внутреннего разрешителя, конечно же в пределах уголовного кодекса.
Здесь можно прорекламировать гештальт-терапию как способ и поиск гибкой адаптации клиентского удовольствия в семье и социуме.
И главной задачей терапевта здесь является разрешение, легализация и организация безопасного пространства для испытания эмоций, связанных с удовольствием, и ассимиляцией опыта удовольствия.
Какие же простые виды удовольствия доступны после терапии?
— удовольствие от завершения в прошлом (не думать о прошлом или думать только о позитивных воспоминаниях)
— удовольствие и отсутствие страха про будущее (ассимиляция опыта прошлого, когда клиент справлялся со сложными задачами, но не понял этого). «Раз ты справился с такими сложностями, значит в будущем не о чем беспокоиться»
— удовольствие от распределения ответственности. Ответственность можно гибко распределять! Да! Не брать на себя её всю (можно сгореть) и не сбрасывать с себя ее всю (не будет удовольствия).
— удовольствие от выхода их негативной родовой программы. Например я сложно переношу чувство голода, поднимается психологическая тревожность. В итоге постоянные переедания, особенно во время стресса. На данный момент я прохожу через эту границу тревожности и тревожность отступает. Теперь я ем когда голоден, а не когда тревожен — это очень приятно.
— удовольствие от регулирования дистанции. Для травмированных клиентов, где травматизация была связанна с оставлением, бросанием, отвержением — завершение любых отношений и сами отношения были связаны с постоянным контролем болевых зон. То есть из-за страха пропускалась удовольствие отношений здесь-и-сейчас и сами отношения продолжались буду негативными и травматичными. После проработки травмы удовольствие, в первую очередь, начинает приносить автономия, а не отношения. Да и сами отношения теперь строятся не на страхе что меня бросят, а на удовольствии от совместности.
— удовольствие от компетентности. Представляете, можно требовать обратной связи, похвалы и уважения за свою компетенцию. И там много удовольствия. И в конечном счете это переживание стыда (замешательства, теснения), что меня заметили как профессионала. Что само по себе маловероятно там, где вам ваша работа не нравится.

Как клиент саботирует удовольствие?
На первом месте, кончено же лежат механизмы прерывания контакта в гештальт-терапии. То есть то, каким способом я прерываюсь. С механизмами прерывания контакта работает терапевт, обучая клиента проходить прерывание.

На втором месте стоит отсутствие опыта, и получение данного опыта закрыто страхом неопределенности. «Я не хожу туда, потому что не знаю что там». И сам страх сильнее, чем любые чувства, возникающие при изучении этой карты, карты неизведанного.
Здесь терапевт является тем, кто помогает переваривать эмоции и чувства, связанные с неопределенностью. Это поддержка и принятие эмоций, идущих от клиента.

На третьем месте стоит специфическая невозможность размещения клиента в окружающем мире с эмоцией или чувством. Например, со обидой и злостью в своей родительской семье, как следствие в мире. В терапевтическом пространстве клиент учиться выражать обиду и злость, отстаивать право на выражение, а также учиться выбирать отношения, где это возможно.

На четвертом месте в рейтинге саботажей стоит отсутствие умения связывать удовольствие с фактами своей жизни. То есть удовольствие ситуативно и как организуется, от чего оно зависит, и как его получить в следующий раз — это хаотичная история экспериментов и аффектов, где то ли память подводит, то ли опыт не усваивается.

С удовольствием могу отметить, что поход к психологу и постоянная терапия может дать, то что хочет клиент. Если это его автономное желание и запрос сформулирован четко.